Публикации

Cтроительное сообщество консервативно. В случае конфликтов искать правды и крупные девелоперские холдинги, и небольшие подрядные организации предпочитают в арбитражных, а не третейских судах.

Сначала стороны пытаются договориться, если не получается — идут в суд, уточняет Алексей Коневский, руководитель практики земельного права, недвижимости и строительства «Пепеляев групп». По его словам, строительство само по себе конфликтная область, но суть споров не сильно изменилась даже в кризис: «Платежи, качество и сроки строительства — традиционные причины для подачи исков. Со времен возведения пирамиды Хеопса ни один объект не был построен вовремя и с соблюдением сметы». С началом кризиса было много проблем с неплатежами, сейчас «стало полегче», говорит Коневский.

Один из юристов девелоперской компании характеризовал текущую практику следующим образом: «Столкновение интересов компаний, задействованных в одном проекте, происходит ежедневно. Заказчики стараются заставить подрядчиков построить объект за минимальное вознаграждение. Подрядчики точно так же обходятся с субподрядчиками, увеличивая отсрочки по оплате с помощью “гарантийных удержаний”, штрафов и неустоек. Если основная задача подрядчика — сдать работы и получить за них оговоренные деньги, то основная задача заказчика — выявить недостатки и не платить. Или по возможности не выплачивать гарантийные суммы, или найти повод для расторжения договора». Как правило, при заключении договора стороны абсолютно очарованы друг другом и перспективами сотрудничества. Все судебные тяжбы возникают, когда стройка подходит к концу и пора проводить расчеты.

Анатолий Лысков, председатель комитета по правовым и судебным вопросам Совета Федерации, считает, что виноваты низкая культура производства и невысокий уровень профессиональных отношений.

По оценке Андрея Пушкина, управляющего партнера Tenzor Consulting Group, председателя Межотраслевого третейского суда, примерно 70% споров решается в арбитражных судах, 30% — в третейских или коммерческом арбитраже. Причина — банальное недоверие к коммерческим организациям как к правовому институту.

Иначе обстоит дело с международными контрактами. Камиль Карибов, партнер юридического бюро Beiten Burkhardt, обслуживающего зарубежных участников рынка, работающих в России, фиксирует другое соотношение: примерно 80% дел рассматривается в третейском суде — это Международный коммерческий арбитражный суд (МКАС) при ТПП РФ и лишь 20% — в государственном. «В госсуд мы рекомендуем идти тогда, когда контракт несложен и его сумма не слишком велика — до $50 000. Когда дело идет о серьезных суммах, наши клиенты идут в коммерческий суд. К нему больше доверия. Но если стороной по делу выступает госкомпания, она, как правило, намерена судиться именно в госарбитраже», — объясняет Карибов.

Вопрос о том, где искать справедливости — в госсуде или в суде третейском (или коммерческом), компаниями решается заранее. Выбор происходит на этапе заключения договора путем внесения так называемой третейской оговорки.

Альтернатива государственному судопроизводству в России появилась около 10 лет назад (федеральный закон № 102-ФЗ от 24.07.2002). Юристы оценивают этот факт как весьма позитивный. Формально третейские суды существовали и в советские времена, но надобности в них в ситуации, когда независимые участники рынка отсутствовали как класс, не было.

Самый гуманный, не самый быстрый

Судебные разбирательства в арбитражных и судах общей юрисдикции могут длиться несколько месяцев или даже лет, говорит Андрей Пушкин. Потеря времени (и денег) подчас является ударом по финансовым интересам бизнеса.

Так, например, с июля 2009 г. Арбитражным судом Москвы рассматриваются и до сих пор не вынесены решения по делам подрядчиков и поставщиков к группе компаний «Миракс»: «Евро-америкэн глэзинг инжиниринг», НПЦ «Реконструкция», «Центр землеустройства и кадастра» и др.

Срок рассмотрения дела в первой инстанции установлен Арбитражным процессуальным кодексом — три месяца, однако в этот срок не входят периоды, на которые судья может откладывать слушание дел (по различным основаниям), а также сроки приостановки. Фактически в первой инстанции дела могут рассматриваться в зависимости от занятости судей до 6-8 месяцев.

Если дело передается на пересмотр в другую инстанцию, решения можно ждать годы. Один из экспертов анонимно прокомментировал ситуацию так: «Основная проблема государственных судов — их крайняя перегрузка. Во многих случаях судья при всем желании не имеет возможности уделить разрешению спора столько внимания, сколько это объективно необходимо, чтобы вникнуть не только в суть спора, но и в детали. А как раз детали могут иметь решающее значение. Часто в перегруженных судах рады найти причину, чтобы отложить рассмотрение дела».

Во многих странах гражданское общество в лице третейского суда берет на себя разрешение возникающих конфликтов.Но динамичность процесса рассмотрения дел — не единственный плюс третейского судопроизводства. Есть еще возможность выбора арбитра. В Торгово-промышленной палате РФ, имеющей четыре суда (два узкопрофильных — морской и спортивный, а также МКАС и Третейский суд для разрешения экономических споров), объясняют: стороны при выборе руководствуются тем, что судьи должны разбираться в существе спора, быть специалистами. В палате есть рекомендуемые списки арбитров. В их числе как юристы-ученые с обширным практическим опытом, так и практики. Например, инженер-строитель, способный грамотно оценить фактические обстоятельства конфликта.

По мнению Коневского, в этом же и минус рассмотрения дела в коммерческом арбитраже: «Арбитр может даже не быть юристом». В госарбитраже руководствуются законами и практикой, которую можно посмотреть и оценить свои шансы заранее. Кроме того, у коммерческого (и третейского) суда одна инстанция, обращение в госсуд предполагает, что, проиграв дело, можно добиваться своего в более высокой инстанции.

Есть еще способ улаживания конфликтов — медиация. Технология проста: стороны выбирают специалиста, обладающего непререкаемым авторитетом и профессионализмом, и доверяют ему решить спор. Анатолий Лысков считает, что за медиацией будущее: «Если суд — это все-таки силовое решение вопроса, то медиация — это выработка путей для выхода из конфликта». В хозяйственных спорах, уверен Лысков, всегда можно найти общий язык (если, конечно, не стоит цель убрать партнера с рынка).

Однако фирмам пока сложно оценить такие преимущества, опыт весьма ограничен. «Нам предлагали услуги медиатора, но я против, — комментирует Ирина Могилатова, гендиректор агентства Tweed. — Мало ли чем такой посредник руководствуется. Очень уж это напоминает практику бандитских 1990-х «договариваться по понятиям», обращаясь к «смотрящему».

«Мы судились с компанией МИАН в арбитражном суде по поводу невыплаты ими агентской комиссии и выиграли этот суд. Сам процесс был достаточно безболезненным. Проблемы начались после суда — МИАН объявила себя банкротом, а компания-правопреемник оказалась неплатежеспособной, так что получить эти деньги нам так и не удалось, — рассказывает Могилатова. — Аналогичная история была с физлицом — мы тоже выиграли дело в арбитражном суде. Но повторилась история с банкротством, кредиторов оказалось много, а мы — даже не в первом десятке тех, кому должны. Это довольно распространенная история. Но суд здесь ни при чем. Он вполне оперативно и нормально работает, если противная сторона — адекватная компания, то все спокойно разрешается».

Тарифы и тайны

Стоимость рассмотрения дела у разных судов разная. Государственный арбитражный суд взимает с истца госпошлину в размере до 200 000 руб. В коммерческих судах стоимость рассмотрения может формироваться как процент от госпошлины или от цены иска. Например, в Третейском суде строительных организаций Москвы заявитель выплачивает 75% госпошлины. Арбитрами этого суда рассматривалось дело, где оспаривалась сумма в 540 млн руб., ставшая рекордной для этой организации. Причиной спора был отказ со стороны организации, финансирование которой должно было осуществляться с привлечением бюджетных средств, оплатить выполненные работы — построенное и введенное в эксплуатацию здание в центре Москвы. Разбирательство обошлось застройщику в 150 000 руб., что является предельно возможной суммой сбора в этом третейском суде.

В Третейском суде ТПП РФ, где рассматриваются внутренние споры участников рынка, ставка сопоставима с госпошлиной в первой инстанции госарбитража. В международных судах при ТПП ставки выше, поскольку они ориентированы на участие в процессах иностранных арбитров. Но все же ощутимо ниже, чем в западноевропейских арбитражах: в лондонском и ряде третейских судов Великобритании и США установлена почасовая оплата (чем дольше готовится решение, тем дороже).

В самих компаниях в отношении коммерческих судов бытует устойчивое мнение, что все разбирательства там априори дороже, чем в государственных. В Storm Properties высказали именно такое мнение: государственные услуги почти всегда дешевле, чем коммерческие, особенно если первые оказываются без дополнительных сборов. Впрочем, в этом, как и во всем, действует принцип: за качество надо платить, заключает Евгений Кольцов, старший юрист компании.

Михаил Савранский, замдиректора Центра арбитража и посредничества ТПП РФ, арбитр МКАС при ТПП РФ, указывает еще на один плюс третейского правосудия для бизнесменов — его конфиденциальность. Третейские дела рассматриваются на закрытых заседаниях, а решения если и публикуются, то без указания спорящих сторон и иных характерных сведений, позволяющих определить их. Требование о неразглашении информации предъявляется к арбитрам и сотрудникам ТПП РФ. Этот подход связан с тем, что спорящие стороны не желают, чтобы раскрывалась специфика их бизнеса, какие-либо коммерческие тайны, чтобы об их споре стало известно другим партнерам, конкурентам, акционерам и проч. Коммерческая тайна о решении суда подчас оценивается дороже, чем все материальные активы коммерческого предприятия.

С другой стороны, проверить квалифицированность и добросовестность третейских судей не представляется возможным, не говоря уже о вынесенных решениях.

Консервативный подход

Практика показывает, что компании, занимающиеся недвижимостью и строительством, обращаются к третейскому правосудию мало и неактивно, констатирует Сергей Горбылев, юрист компании «Юков, Хренов и партнеры»: за 2009 г. в Международный коммерческий арбитражный суд при ТПП РФ поступило 250 исков от компаний. За аналогичный период в Арбитражном суде Москвы рассмотрено 94 052 дела. Но далеко не все третейские суды (а их сейчас, по данным ТПП, в России насчитывается около 500) приводят статистику о количестве рассмотренных дел. В Третейский суд палаты в 2010 г. было подано 211 исков, в 2009 г. — 186.

По словам председателя Третейского суда строительных организаций Москвы Юлии Вербицкой, за первое полугодие 2011 г. было рассмотрено 50 дел, за аналогичный период прошлого года — 42. Популяризации суда, как ни странно, послужил кризис: в такие периоды для компаний было важно оперативное решение. «В кризис организации довольно часто испытывают нехватку денежных средств, возникают недоплаты во взаиморасчетах, — объясняет Вербицкая. — Успела компания получить решение суда, значит, успела попасть в определенную очередь претендентов на получение денежных средств — в банке, у обанкротившегося партнера и проч. Или наоборот: когда процедура банкротства не инициирована, можно успеть взыскать какие-то долги и погасить свои задолженности. Бывало, что к нам обращались организации сразу с 40 исками. Мы быстро рассматривали дела, фиксировали сумму задолженности, взыскивали», говорит она.

Оспорить решение третейского суда можно только в арбитраже, других инстанций не существует. Вербицкая подчеркивает: в Третейский суд строительных организаций поступили жалобы на 25% рассмотренных судом дел, в связи с чем эти дела были переданы в Арбитражный суд Москвы. До настоящего времени ни одно из вынесенных третейским судом решений арбитражем не отменено, ни по одному делу не вынесено противоположное решение.

Признак незрелости

Низкую популярность третейских судов некоторые юристы считают отражением незрелости гражданского общества: если профессиональные сообщества не в состоянии решать свои проблемы самостоятельно, оно с готовностью делегирует это право государству. Или создают такие институции, которые могут только извратить идею третейского судопроизводства. Не на руку ему сыграло распространение третейских судов при отдельно взятых саморегулируемых организациях (СРО). Их сочли ангажированными уже по факту возникновения.

Законодательство РФ предоставляет право СРО как создавать третейские суды «при себе», так и заключать договоры с ранее созданными профессиональными судами. Видимо, по второму пути и будет развиваться процесс. По мнению замруководителя департамента по архитектуре, строительству и градостроительной политике Минрегиона РФ Марианны Самсоновой, третейское судопроизводство — интересное направление в развитии судебной системы в стране.

При комитете по страхованию по финансовым рискам «Нострой» был создан подкомитет по третейским судам. Цель этого нововведения — оптимизация работы судебных органов при СРО. «Идея внегосударственного разрешения споров соответствует принципам саморегулирования — когда ответственность за регулирование отношений в отрасли передана самому профессиональному сообществу. Как СРО становятся альтернативой госрегулированию, так и третейские суды призваны стать полноценным судебным институтом наряду с традиционным государственным», — комментирует Самсонова.

О терминах

Председатель Третейского суда строительных организаций Москвы Юлия Вербицкая:

— В России с третейскими судами произошла драматическая трансформация. Даже на уровне терминологии: термин «арбитраж» присвоил себе государственный суд. В то время как в зарубежной практике понятия «третейский суд» и «арбитражный» — это синонимы. В период перехода к рынку понятие «коммерческий» было настолько дискредитировано, что даже в сознании юристов укоренилось представление: коммерческое правосудие не может быть справедливым, а государственное — вполне.

Дело на полтора года

Подрядчик построил объект, сроки сдачи которого оказались сдвинуты на год. Позже в суде выяснилось, что произошло это не по вине подрядчика. Однако в распоряжении заказчика осталось гарантийное удержание, $100 000. Когда гарантийный срок на работы истек, подрядчик, не усматривая своей вины в задержке сдачи, обратился в суд с требованием о выплате сумм гарантийного удержания. Заказчик предъявил встречный иск о взыскании неустойки за нарушение срока окончания работ.

Первая инстанция рассматривала иски в течение пяти месяцев и удовлетворила иск подрядчика, в удовлетворении встречного иска отказав. В качестве объяснения было указано: причиной нарушения сроков окончания работ явились действия заказчика, связанные с нарушение обязательств по оплате авансов, передаче рабочей документации подрядчику, выполнению внешних инженерных сетей, без которых проведение испытаний оборудования и сдача объекта невозможны. Решение первой инстанции проверялось в апелляционной и кассационной инстанциях, оно оставалось в силе, а соответствующие жалобы заказчика – без удовлетворения. Заказчик попытался оспорить решение в Высшем Арбитражном суде РФ, однако в принесении протеста на указанное решение было отказано.

Дело прошло все инстанции от Арбитражного суда до ВАС, за полтора года и сейчас находится на исполнении. С заказчика 70% взыскано от суммы задолженности, арестовано и реализовано имущество.